Как известно, договоры о правовой помощи СССР, по общему правилу, разрабатывались по единому шаблону. Можно выделить несколько поколений подобных договоров: 1) 1950-х гг., 2) 1960-1970 гг., 3) 1980 гг., которые в целом содержали типовые условия. Вопросы трансграничного банкротства в них урегулированы не были.
В этой связи п. 3 ст. 17 Договора о правовой помощи СССР-Испания представляет исключение из данного правила, поскольку им предусматривается: что положения настоящей главы о признании и исполнении иностранных решений не применяются:
1) к решениям по вопросам банкротства и аналогичным делам,
2) к решениям по вопросам социального обеспечения,
3) к решениям по вопросам возмещения убытков за ущерб, нанесенный действием ядерной энергии,
4) к арбитражным решениям.
Нетрудно заметить, что в данном случае практически дословно воспроизводится п. 1 Брюссельской конвенции 1968 согласно которой:
The Convention shall not apply to:
1) the Status or legal capacity of natural persons, rights in property arising out of a matrimonial relationship, wills and succession,
2) bankruptcy, proceedings relating to the winding-up of insolvent companies or other legal persons, judicial arrangements, compositions and analogous proceedings,
3) social security,
4) arbitration.
По всей видимости, инициатива включить п. 3 ст. 17 Договора о правовой помощи исходила от испанской стороны, с тем чтобы не допустить расхождения с Брюссельской конвенцией 1968 г. Однако, учитывая, что Испания не является ядерной державой, нетрудно догадаться по чьей инициативе был включен пункт про возмещение ядерного ущерба (очевидно, что, с точки зрения престижа, нельзя было допустить, чтобы испанская сторона полностью продавила формулировку данного пункта).
Что называется, принцип взаимности в действии (в аспекте равенства договорных условий).
Отдельно хотел бы выразить признательность О.Р. Зайцеву за дискуссию и обсуждение данного вопроса.
Рейтинг
статьи