Борьба с налоговыми оптимизациями обычно рассматривается как поступательный процесс, прогрессирующий во времени (то есть сокращающий количество лазеек), целью которого является обеспечение налоговых поступлений в бюджет.
В реальности, конечно, все сложнее – если бы власть хотела свернуть оптимизации в нынешнем их масштабе, сделала бы это относительно быстро. А мы наблюдает эту бескомпромиссную борьбу уже лет эдак двадцать.
Серые деньги, которые выводятся в результате оптимизационных схем, настолько велики, что воздействие на них требует политических решений, поскольку это затрагивает макроэкономические и социальные показатели.
Теневые потоки, выведенные тем или иным способом из-под налогообложения, составляют львиную часть доходов бенефициаров бизнеса (во всяком случае, в среднем его сегменте, который доминирует в РФ) ведь мало кто платит себе белые дивиденды. Кроме того, серые деньги это значительная часть зарплат и бонусов в офисном сегменте, то есть в управленческой сфере и сфере оказания услуг.
Ну и самое важное – оптимизационные потоки идут в откаты в пользу тех лиц, которые обеспечивают получение контрактов, кредитов, проектов и прочих имущественных благ, необходимых бизнесу. То есть это часть объективных затрат бизнеса, правда без соответствующей статьи в балансе.
Можно было все это взять и оборвать? В моменте.
Вопрос риторический. Конечно нет. Поскольку последствия такого шага, с одной стороны, могут привести к сокращению доходов бенефициаров бизнеса, топ-чиновников и широкой прослойки бизнес-служащих, то есть, тех самых лоялистов, которые хоть не идейные, но прикормленные и формируют прелавутую стабильность. С другой приведет к разрушению теневой системы распределения ресурсов, которая, конечно, не эффективна и не справедлива, но как-то работает (и другой пока нет).
Именно поэтому борьба с оптимизациями всегда опаздывает на несколько лет в отношении самых распространенных схем, тем самым, давая возможность получить максимум выгоды заинтересованным лицам, а ее карающие последствия падают на головы тех, кто сильно увлекся и не заметил того, что схема себя исчерпала (в плане рисков).
Для наглядности напомню следующие эпизоды эпической борьбы государства с оптимизаторами.
Уплата налогов через проблемные банки. Это когда вы несете платежки по налогам в банк, который уже не может выполнить ваши поручения (отсутствуют средства), но пока вправе принимать их. Тут оптимизаторы пользовались нормативным моментом уплаты налога дата предоставления в банк платежного поручения (п.3 ст. 45 НК РФ). Это канал был перекрыт только к 2001 году, когда появилось Определение КС от 25.07.2001 года №138-О. И это в условиях банкопада по результатам кризиса 1998 года!
Реальность расходов на уплату НДС. Было время, когда условием вычета НДС являлась оплата товара (работы, услуги). Как же людям тяжело приходилось (!) но выход был быстро найден: передавали разный мусор, имитируя расчеты (векселя, права требования и т.д.). Конституционный суд в итоге отреагировал и признал, что вычеты по НДС возможны исключительно в случае реальной оплаты, а не ее фикции (Определение КС от 08.08.2004 года №169-О). К этому моменту только ленивый не проводил оплаты всякими суррогатами.
Однодневки. Оформление хозяйственных операций с однодневками в целях получения налоговой экономии (расходов и вычетов по НДС) к середине нулевых имело глобальный характер. Этим занимались все.
ФНС и суды долго смотрели сквозь пальцы на такие истории, не имея, так сказать, руководящих разъяснений. И они появились &hellip,в 2006 году. Имею в виду Постановление Пленума ВАС РФ от 12.10.2006 года №53, который сформулировал критерии оценки контрагента, хозяйственной операции и налоговой выгоды (реальность, деловой смысл, должна осмотрительность).
Использование соглашений об избежании двойного налогообложения (СИДН). Это был рай для бизнеса. Такие соглашения освобождали от налогов, полученные в РФ проценты, роялти, дивиденды и т.д. Пользуясь этим, владельцы зарубежных кубышек, например, заводили деньги через займы на контролируемые российские компании или предоставляли им право пользования нематериальными активами, за что взымали проценты и роялти, которые в РФ налогом не облагались. Но в стране контрагента налог был тоже мизерный потому что денежный поток транзитом шел в помоечные юрисдикции. Эти схемы посыпались только после официального внедрения концепции фактического права на доход (бенефициарного собственника) во второй половине десятых, которая позволила отказывать в применении положений СИДН в ситуации, когда иностранный контрагент не являлся реальным получателем дохода – был транзитной структурой на пути движения денег в непрозрачную юрисдикцию (например, Определение ВС от 06.03.2018 года №304-КГ17-8961).
Оптимизационные структуры бизнеса. Иногда проще (и безопасней) не минимизировать налоги в процессе хозяйственной деятельности, а накапливать их и впоследствии просто бросать компании без активов, но с фискальными и коммерческими долгами. Такая схема называется созданием центров прибыли и убытков. Её с успехом использовали российские холдинги (группы компаний, связанные с одним бенефициаром) вплоть до недавнего времени. ВС только в 2020 году выявил такую схему и признал обоснованным ответственность контролирующих лиц по долгам такой компании (например, Определение ВС РФ от 25.09.2020 года №310-ЭС20-6760).
Список можно продолжать, но тенденция понятна у оптимизационных схем и их бенефициаров всегда был приличный лаг по времени для того, чтобы получить выгоду и дождаться истечения сроков (правда это у самых умных и умеренно жадных).
Однако СВО сильно поменяла вводные.
Во-первых, значительная часть лоялистов получателей выгоды от налоговой оптимизации – неожиданно не поддержало свою страну (ну, кто бы мог подумать?), тем самым еще раз подтвердит давнюю мудрость о том, что любовь за деньги не выдерживает серьезных испытаний. И теперь кормить этот пул выгодоприобретателей смысла не имеет, напротив, потоки развернутся в сторону тех, кто сейчас несет основное бремя войны.
Во-вторых, экономика страны в условиях интенсивных (затратных) боевых действий и масштабных санкций требует относительной мобилизации, это значит, что государство больше не сможет закрывать глаза на произвольное сокращение налогооблагаемой базы. Теперь это роскошь, которую Россия позволить себе не сможет. Деньги нужны на армию, ВПК и на выполнение растущих социальных обязательств, связанных с СВО.
В-третьих, логическое завершение значительной части налоговых оптимизаций это банковский счет в тихой европейской стране, на который беспрепятственно уводили денежки, пользуясь международной финансовой интеграцией и соглашениями об избежании двойного налогообложения. Теперь и то и другое не работает, а значит концы останутся в РФ или в дружественных РФ странах.
Все это, видимо, может сделать борьбу с оптимизациями не игрой в догонялки (порой бесполезной) и не имитацией бурной деятельности с предвзятой отработкой малого бизнеса (который тоже оптимизирует, но скорее вынужденно) и случайных эпизодов, а реальной работой в отношении злостных нарушителей.
Во всяком случае есть такая надежда.
