В своей публикации Принуждение к увольнению через призму осознания последствий увольнения // комментарий к Определению ВС РФ от 13.07.2020 по делу №39-КГ20-3-К-1 (прим: ссылка на публикацию в конце) я разбирал крайне интересное Определение СКГД ВС РФ от 13.07.2020 по делу №39-КГ20-3-К-1.
В том деле Верховный Суд впервые за всю историю российского трудового права расширил предмет доказывания по спорам о признании незаконным увольнения социально-нуждающегося гражданина по собственному желанию и включил, помимо критерия добровольности подачи заявления дополнительный критерий осознанности для оценки правомерности увольнения. Из данного критерия следует, что при рассмотрении трудового спора суд должен выяснить: понимал ли работник последствия подачи заявления об увольнении по собственному желанию, а также было ли это решение осознанным?
Казалось бы, что Определение СКГД ВС РФ от 13.07.2020 по делу №39-КГ20-3-К-1 так и останется единственным в своем роде и какого-либо развития приведенная правовая позиция в судебной практике не получит.
Однако Судебная коллегия по гражданским делам ВС РФ приняла новое Определение от 17.05.2021 по делу №11-КГ21-8-К6, в котором продолжает развивать свою позицию о том, что необходимо оценивать понимал ли работник последствия написания им заявления об увольнении по собственному желанию при рассмотрении споров о признании незаконными такого увольнения.
Обстоятельства дела следующие: Хусаенова Фирдявес Бариевна работала продавцом у ИП Булатовой Лии Маратовны (магазин Дачник) более 15 лет. Однако 17 декабря 2019 года, находясь под давлением работодателя, подала заявление об увольнении по собственному желанию и в этот же день была уволена. В дальнейшем работница подала иск о признании незаконным увольнения, поскольку подача ею заявления об увольнении не являлась добровольной, обусловлена исключительно оказываемым на неё моральным давлением со стороны ИП Булатовой Л.М., требующей написать заявление об увольнении по собственному желанию после конфликтной ситуации, возникшей между сторонами по поводу недостачи в магазине Дачник, выявленной работодателем без проведения соответствующей инвентаризации.
Кроме того, Хусаенова Ф.Б. ссылалась на то, что она одна оплачивает обучение своей дочери в высшем учебном заведении, а заработная плата являлась её единственным доходом. В результате незаконного увольнения осталась без средств к существованию, в связи с чем была вынуждена взять в долг 20 000 руб. для оплаты коммунальных услуг, покупки продуктов питания, лекарств, помощи дочери. На момент обращения в суд Хусаенова Ф.Б. так и не смогла трудоустроиться, ввиду того, что она – лицо предпенсионного возраста (на момент увольнения ей было 53 года).
Суд первой инстанции (Лениногорский городской суд Республики Татарстан) в иске отказал. Апелляция отменила решение суда и удовлетворила иск, а суд кассационной инстанции отменил определение суда апелляционной инстанции и поддержал решение суда первой инстанции
Верховный Суд с решением суда первой инстанции и определением кассационного суда не согласился и признал законным определение суда апелляционной инстанции по следующим основаниям:
По данному делу юридически значимыми и подлежащими определению и установлению с учётом исковых требований Хусаеновои Ф.Б. и их обоснования, возражений ответчика относительно иска и регулирующих спорные отношения норм Трудового кодекса Российской Федерации являлись следующие обстоятельства:
- были ли действия Хусаеновои Ф.Б. при подаче 17 декабря 2019 г. заявления об увольнении по собственному желанию с той же даты – с 17 декабря 2019 г. – добровольными и осознанными,
- понимались ли Хусаеновои Ф.Б. последствия написания такого заявления,
- по какой причине Хусаенова Ф.Б. написала заявление об увольнении по собственному желанию, учитывая её семейное и материальное положение.
Указанные обстоятельства были установлены судом апелляционной инстанции при рассмотрении дела по апелляционной жалобе Хусаеновои Ф.Б. Суд апелляционной инстанции, <,&hellip,>, сделал вывод о том, что у Хусаеновои Ф.Б. не имелось добровольного волеизъявления на прекращение трудовых отношений с ответчиком, выступавшей, как установил суд апелляционной инстанции из содержания смс-переписки, инициатором увольнения Хусаеновои Ф.Б., в связи с чем признал незаконным увольнение Хусаеновои Ф.Б. по основанию, предусмотренному пунктом 3 части 1 статьи 77 Трудового кодекса Российской Федерации (расторжение трудового договора по инициативе работника).
Таким образом, Верховный Суд продолжает развивать правовую позицию, согласно которой по спорам о признании незаконным увольнения по собственному желанию необходимо оценивать понимал ли работник последствия такого увольнения и было ли решение о подаче заявления об увольнении осознанным, если спор касается защиты трудовых прав социально-нуждающихся граждан.
Кроме того, в этом деле ВС РФ обратил внимание на необходимость оценки причин для написания работником заявления об увольнении по собственному желанию, а также обстоятельств, которые бы препятствовали работнику подать такое заявление, особенно в ситуации его тяжелого финансового положения.
С предыдущей публикацией по этой теме можно ознакомиться по ссылке: https://zakon.ru/blog/2020/09/02/prinuzhdenie_k_uvolneniyu_cherez_prizmu_osoznaniya_posledstvij_uvolneniya_kommentarij_k_opredeleniyu.
