Питерская школа права начала нулевых годов двадцать первого века носит на себе родовую травму курса общей теории права Андрея Васильевича Полякова. Тяжёлая поляковская книжка, в которой были ссылки на всё, что угодно, – от карандашности карандаша до большого взрыва, поистине взорвала неокрепшие мозги тогдашних первокурсников. Поляковым можно восхищаться, его можно ругать, с ним можно не соглашаться, но мимо пройти никому не удалось. До сих пор в отечественном дискурсе не появилось более размашистого и заставляюшего думать курса теории права, хоть прошло два десятилетия.
Параллельно поляковской книжке вышел трёхтомный кафедральный Сергеев-Толстой по гражданскому праву, известный скорее своей простотой и массовостью: господа читатели данной заметки, скорее всего. по нему и учились.
Были также кафедральные учебники по финансовому праву (Кустова-Ногина-Шевелёва), а также целый куст книжек в области уголовного права и процесса, известных, впрочем, меньше: они были изданы в университетстком издательстве и, во многом, для собственных нужд факультета. Ну да, и многострадальный учебник криминалистики Эксархопуло-Седовой не забываем.
Кафедрального же учебника по конституционному праву за все эти годы так и не появилось. Ни онтологического, в поляковском стиле, ни пропедевтического, в стиле Сергеева-Толстого, никакого. И это при том, что в Петербурге, вроде как, постоянно расквартирован Конституционный Суд России, в какой то степени атмосфера должна располагать. Но – нет. Статьи есть, поиск конституционно-правовой идентичности с переменным успехом продолжается, а учебника нет. Может, сложно угадать, какую конкретно идентичность туда надо вписывать по текущему моменту, может ещё что, но последний учебник по конституционному праву на кафедре выпускали то ли при Брежневе, то ли при Черненко, давно, в-общем.
Тем интереснее от такой истории появившийся в конце 2021 года учебник Конституционного права России Антона Ильина (Конституционное право России : авторский курс / А. В. Ильин. Москва : Эксмо, 2022. 448 с. (Новая школа права). Несмотря на то, что в настоящее время автор преподаёт в ГУ ВШЭ, принадлежность его к посконной петербургской школе права очевидна и общеизвестна, в дополнительном представлении автор не нуждается.
Понятно, что один человек (если это не А.В.Поляков, естественно, но и там последние главы, прямо скажем, галопом по европам) не мог и не сможет в современных условиях написать обстоятельный и глубокий курс по общеотраслевой дисциплине, особенно в условиях усложнения нормативного и практического материала, а также учёта что монографии, что комментария, что маленькой статьи как одной единицы цитирования. Обычно учебник – это коллективный труд, где лучшие способности каждого автора проявляются в конкретных главах, так и писать быстрее и качество выше, но, если автор берётся за такой труд в одиночку, значит на то есть определённые причины. Легендарный учебник конституционного права М.В. Баглая – как раз такое детище. Проблемный комментарий В.А.Четвернина 1997 года уже был творением коллективным. Есть ещё адских размеров кирпич Зорькина-Лазарева с комментарием к Конституции,но не думаю, что есть люди, прочитавшие его от начала до конца.
Но, если М.В.Баглаю досталось непаханное поле свежепринятой Конституции 1993 года, то А.В.Ильину – тридцать лет развития с разными стадиями и этапами. Несмотря на небольшой объём издания, 440 страниц, на этих страницах уместилось 35 глав, в каждой до 15 параграфов. При этом первым двум главам Конституции по содержанию соответствует 32 главы курса лекций, а всё остальное – в трёх оставшихся. В одной, на 20 страницах, поместился федерализм, а две другие почти поровну разделили парламентаризм и система организации государственной власти. То есть, несмотря на заданную автором цель – написать учебник, по которому можно было бы научиться конституционному праву, это скорее размышления автора об основах конституционного строя и правах и свободах человека и гражданина. Но это как раз те размышления, о которых думают, и которые дают свои, новые мысли. Получился не простой пересказ других учебников и судебной практики, а яркий авторский взгляд на проблемы государственного права и правоприменения.
Учебник почти не содержит ссылок, в том числе на законодательство и судебную практику, список рекомендованной литературы. уместившийся в одной страничке, скорее сам по себе и явно не полон (Баглая, курс которого тоже можно считать сочинением на тему Конституции, в нём нет, как нет и Кутафина, но отчего-то есть работа самого Ильина о распределении бюджетных средств). Сложилось впечатление, будто вдумчивый читатель должен сначала сам где-то (где?) раздобыть и изучить законодательство и судебную практику, а потому ему тут накидают размышлений на заданную тему. При этом, размышления и по вопросу видов государственной службы, и по финансированию политических партий. Ссылки на конкретные положения законов и постановлений КС выглядят настолько очевидными, что практически невозможно понять, откуда в таком случае студент должен узнать о юридической силе законов и постановлений КС, как не из этого же учебника? К тому же,несколько страниц отчего-то посвящены узкоспециальной даже по меркам членов субъектовых избирательных комиссий теме методов распределения депутатских мандатов, с таблицами (при том, что про парламент студенту расскажут страниц через двести).
В-общем, перед нами не элементарная догматика конституционного права, да и не догматика вообще. Это – дополнительное пособие к уже изученному где-нибудь ещё курсу Конституционного права России, интеллектуальный десерт к серьёзному обеду, которым должен стать, например, учебник Шахрая. И именно как десерт этот курс и следует воспринимать. Тогда всё замечательно встанет на свои места: автор раскрывает сложные и непонятные явления, предлагает свои варианты их решения, а студенты уже достаточно грамотные, чтобы их понять и осмыслить их вместе с автором.
Только проблема в том, что в издательстве Эксмо читатель явно привык искать курсы по догматике, соответствуюшие государственному образовательному стандарту по соответствуюшей дисциплине, а сладкое – в Статуте или издательствах конкретных вузов. Поэтому те, кто ищет сладкое, курс могут не найти, а идущие догматику – не найти в курсе догматики.
Но как приглашение к дискуссии, как яркий вызов впервые за десятилетия единоличного написания учебника, курс явно сделал своё дело. Теперь главное за ним – быть замеченным, и стать если не поляковской книжкой, то той монографией, на которую ссылаются.
