Круглый стол Клуба сравнительного правоведения по теме «Деликтная ответственность за третьих лиц»

Деликтная ответственность за третьих лиц: российская судебная практика в сравнительно-правовой перспективе

23 марта 2023 г. в 19:00 состоится круглый стол Клуба сравнительного правоведения.

Формат: YouTube – трансляция. Наш канал: https://www.youtube.com/@comparativelaw_msu

Наши докладчики проанализировали практику Верховного Суда РФ по вопросу деликтной ответственности работодателя за действия работника за последние 10 лет и предлагают обсудить данную тему. Круглый стол пройдет в следующем формате: участники рассмотрят проблему в сравнительно-правовом ключе, обсуждая модельные кейсы, подготовленные по мотивам наиболее актуальных судебных решений.

Эксперты:

1. Евстигнеев Эдуард Александрович к.ю.н., магистр РШЧП, консультант ИЦЧП им. С.С. Алексеева.

2. Церковников Михаил Александрович к.ю.н, заведующий кафедрой обязательственного права ИЦЧП им. С.С. Алексеева, доцент МГИМО.

Модератор дискуссии: Зикун Илья Игоревич к.ю.н., ассистент кафедры гражданского права Юридического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова, консультант ИЦЧП им. С.С. Алексеева, куратор Клуба.

Докладчики:

1. Есаян Давид Эдуардович студент 1 курса магистратуры Магистр частного права юридического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова,

2. Луговской Иван Кириллович студент 1 курса магистратуры Магистр частного права юридического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова, соучредитель Клуба.

Оппонент: Галушкин Филипп Витальевич студент 4 курса юридического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова.

1. Отвечает ли должник за автономно действующего контрагента, причинившего вред?[1]

Теория ответственности за третьих лиц предполагает, что должник несет ответственность за деликт своего работника. Таким образом, традиционные теории на континенте и common law не позволяют требовать возмещения убытков за вред, причиненный автономно действующим контрагентом[2]. Сегодня все больше голосов звучит в пользу преодоления данного ограничения.

Так, немецкий правопорядок в качестве общего правила не признаёт ответственность лица за действия автономно действующих контрагентов (selbststndige Unternehmer). В то же время, разрабатываемое судебной практикой понятие Verkehrssicherungspflicht (обязанность заботиться) в некоторых случаях de facto приводит к ответственности за действия третьих лиц, которые не являются работниками.

Также в правопорядках common law нередко утверждается, что границы vicarious liability расширяются и достигают ответственности за действия автономного действующего контрагента (independent contractor), однако объяснение этого феномена не всегда эксплицитно и обоснование такой ответственности может прятаться в тени доктрины неделегируемых обязанностей (non-delegable duties).

Кейс №1: A заключила договор оказания услуг по подбору и реализации туристского продукта с компанией C, по условиям которого оказывались услуги по организации A и ее ребенку B отдыха в отеле D. Туроператором по договору являлось общество E. Во время отдыха на территории отеля был причинен тяжкий вред здоровью B, повлекший его инвалидность. A обратилась с требованием о возмещении расходов на лечение и к туроператору E[3]. Вариация кейса: вред B был причинен в результате его падения с балкона из-за плохо закрепленных перил[4]. Должен ли туроператор E нести ответственность за деликт отеля D и его работника?

Кейс №2: A, ученик школы B, начал тонуть во время урока по плаванию. A удалось спасти, однако из-за того, что это обстоятельство не сразу попало в поле зрения присутствовавших взрослых, ребенок получил травму головного мозга. Уроки плавания организовывались D, который был автономно действующим контрагентом. Родители A обратились с требованием о возмещении расходов на лечение к B, утверждая, что школа нарушила свою обязанность обеспечить безопасные условия обучения[5]. Должна ли школа B нести ответственность за действия D как независимого подрядчика или основанием ответственности должен быть собственный деликт B?

2. Отвечает ли работодатель за умышленный деликт работника?

На протяжении прошлого столетия при возникновении вопроса о том, был ли деликт совершен в ходе трудовой деятельности, английские суды придерживалось теста сэра Джона Сэлмонда, согласно которому ответ будет положительным, если (1) противоправное действие было санкционировано работодателем или (2) имел место противоправный или неразрешенный способ совершения действия, санкционированного работодателем[6].

Буквальное применение такого подхода обусловило невозможность привлечения работодателя к ответственности за большинство умышленных деликтов, они оказывались за рамками сферы трудовых отношений, определяемой судами. Судебная практика изменилась в связи со вспышкой общественного внимания к проблеме насилия над детьми, которая сподвигла Верховный Суд Канады и Палату Лордов обратиться к новым механизмам обоснования связи между деликтом и трудовым отношением[7].

Немецкий правопорядок в некоторых случаях также склонен признавать ответственность работодателя за умышленный деликт. Так, в одном из дел суд применил следующий тест: мог бы работник умышленно причинить вред нарушенному благу в том случае, если бы работодатель не дал поручение работнику, в ходе которого был причинен вред?[8]

В практике советских судов не были выработаны четкие критерии того, когда деликт совершается при исполнении трудовых обязанностей. Рассматривая вопрос о связи между правонарушением и трудовым отношением, ученые ограничивались утверждением о ее отсутствии, например, в случае умышленного причинения вреда из-за неприязненных отношений[9]. Проведенный анализ позволяет утверждать, что в постсоветской России по данному вопросу существует некоторая неопределенность.

Кейс №3: A поручил своим работникам демонтировать принадлежащие ему здания. Работники вышли за рамки поручения работодателя и демонтировали стоящее по близости строение, принадлежащее B. B обратился с требованием о возмещении вреда к A. Должен ли A отвечать за действия своих работников?

Кейс №4: между A (клиентом) и B было заключено соглашение, в соответствии с которым B должен оказать A услуги по доставке и перевозке. A передал B на отправку машину, но сотрудники B при исполнении трудовых обязанностей угнали авто со стоянки на территории B. A обратился к B с требованием о возмещении ущерба в размере стоимости машины. Должен ли B отвечать за действия своих работников?

Кейс №5: На территории больницы A в помещении кабинета хирурга B в ходе ссоры, B ударил C и вытолкал ее из приемной, причинив вред ее здоровью. C обратилась с иском к A, указав, что в результате причинения C физической боли и ссоры, возникшей по инициативе B, она перенесла сильное нервное потрясение, физические и нравственные страдания, у нее развилась бессонница, появился дискомфорт в передвижении и в действиях. Должен ли A отвечать за действия хирурга B?

Кейс №6: Сотрудник банка P узнала об окончании срока действия договоров у D и предложила ему заключить договоры вклада по выгодным условиям. Через некоторое время D пришел в Банк, но там ему сообщили, что не обладают информацией по данному вопросу. D предъявил иск к Банку о возмещении вреда, причиненного действиями P. Должен ли Банк нести ответственность за действия своей сотрудницы P?

3. Может ли истец предъявить иск и к работнику, и к работодателю?

Несмотря на отсутствие прямого указания в законе, российская судебная практика не допускает предъявление иска к непосредственному причинителю вреда в том случае, если есть основания для применения ст. 1068 ГК РФ. Это обосновывается особыми отношениями между работодателем и работником. В то же время немецкий правопорядок признает, что особые отношения между работником и работодателем не могут противопоставляться третьим лицам, которым был причинен вред[10].

Кейс №7: Хирург А совершил преступление и в ходе уголовного процесса пострадавшее лицо B предъявило к А гражданский иск о возмещении вреда. Должен ли данный иск быть удовлетворен? Изменится ли решение суда том случае, если больница С прекратила свою деятельность без правопреемников?[11]

4. Выводы по итогам обсуждения

Рекомендуемая литература:

1. Брагинский М.И. Влияние действий других (третьих) лиц на социалистические гражданские правоотношения: дис. … док. юрид. наук. Ленинград, 1962.
2. Журдэн П. Принципы гражданско-правовой ответственности // Вестник гражданского права. 2021. № 6.
3. Зикун И.И. Договор субподряда: комментарий к ст. 706 ГК РФ // Вестник гражданского права. 2021. № 4.
4. Atiyah, P.S. Vicarious Liability in the Law of Torts. London: Butterworths, 1967.
5. Giliker, P. Vicarious Liability in Tort: A Comparative Perspective. Cambridge: Cambridge University Press, 2010.
6. HK-BGB/Ansgar Staudinger, 11. Aufl. 2021, BGB 831 Rn. 1-16.
7. Jauernig/Teichmann, 18. Aufl. 2021, BGB 831.
8. McKendrick, E. Vicarious Liability and Independent Contractors: A Re-Examination // The Modern Law Review. 1990. Vol. 53. No. 6.
9. MKoBGB/Wagner, 8. Aufl. 2020, BGB 831.
10. Unification of Tort Law: Liability for Damage Caused by Others. Ed. by B. Koch. The Hague: Kluwer International, 2003.
11. Vito R. Haftung fr Dienstleistungen gegenber vertragsfremden Dritten Wie das Schielen auf das BGB den Blick auf das schweizerische Recht trben kann. Festschrift Juristentag. Zurich. 2000. S. 137 ff.
12. Wagner G. Deliktsrecht. Aufl. 14. 2021.